Итак, со смертью Казимира Великого династия Пястов, которые правили в Польше восемь веков, прекратилась. Она дала стране шесть королей и более восьмисот князей. Это была единственная в истории польская династия, ставшая для шляхты символом польскости.
К тому времени страна уже перестала быть патриархальной, и отношения короля с народом основывались на взаимном договоре. Придворной верхушке представился удобный случай закрепить эти отношения. Было решено уничтожить престолонаследие и призвать в правители чужеземца Выбор пал на венгерского короля Людовика. Но тот не оправдал надежд: занимался исключительно венгерскими делами, а на Польшу смотрел как на источник дохода
Шляхта заволновалась. На улицах Кракова, который был в те времена польской столицей, убивали венгров. Вельможи вступили в переговоры с королем, и тот решил передать престол одной из своих дочерей. Так в октябре 1384 г. в Кракове появилась королева Ядвига. Она любила австрийца Вильгельма и даже была обручена с ним, но когда речь идет о короне, то такие мелочи уже не имеют значения. Тем более что ее мама оставила за поляками право выбрать мужа для своей дочери.
По политическим соображениям предпочтение было отдано великому князю литовскому Ягайло (Ягелло), который по такому случаю обещал стать католиком, присоединить Литву к Польше и быть королем «на всю землю ляхскую».
Свои обещания он выполнил. В 1385 г. в замке Крево (теперь территория Белоруссии) была подписана Кревская уния — соглашение о династическом союзе между двумя государствами. Ягайло крестился в католическую веру и получил новое имя — Владислав, после чего был обвенчан с Ядвигой. Но что общего у таких разных народов, к тому же нередко враждовавших? Общей была опасность: тевтонские рыцари. До Грюнвальдской битвы, покончившей с их могуществом, оставалась еще четверть века, и союз против общего врага был очень кстати. Для Польши наступали лучшие времена.
Ягайло принудительно окрестил своих соотечественников, и орден потерял свою главную цель — насаждение христианства среди язычников. Столкновение стало неизбежным. В 1410 г. объединенные польские, литовские и украинские войска во главе с Ягайло встретились на полях Грюнвальда с рыцарями Тевтонского ордена, чтобы разрешить вековой спор славян и немцев о влиянии. Рыцари были разбиты, и с этого времени начался закат ордена, а в следующем веке Пруссия и вовсе станет польским вассалом. Благодаря этой победе Польша в союзе с Литвой превратилась в одно из самых могущественных государств Европы.
Крепла и польская церковь. В духовенство гили способные молодые люди, и они нуждались в серьезном образовании. Краковский же университет, основанный Казимиром, во времена междоусобиц захирел, и королева Ядвига, умирая, завещала в его пользу все свое состояние.
Ягайло добросовестно выполнил волю покойной, и в 1400 г. был открыт университет, состоявший уже из четырех факультетов: богословия, юриспруденции, физики (так называлась медицина) и свободных наук, т.е. филологии, философии, политики и некоторых других.
Образцом для нового университета была уже не Болонья, а Париж: теперь здесь учили не юридические науки и светский дух, а богословие и полу монастырские порядки. Б то же время в Польше появились люди, которые могли соперничать с самыми авторитетными учеными Запада. Они доказывали миру, что уже не тевтоны, а поляки защищают церковь и цивилизацию от варварства.
Ягайло царствовал без малого полвека и умер на 83 году жизни. Он пережил трех жен и в 70 лет женился в четвертый раз на русской княжне Софье. У них родилось двое сыновей. Одному из них, Владиславу, венгры предложили свой престол, а другой, Казимир Ягеллончик, продолжил дело отца. И небезуспешно: 13 лет воевал с пруссами, вернув Польше данцигское Поморье, утраченное полтора века назад.
Правление одного из сыновей Ягеллончика, Сигизмунда Старого, продолжалось более сорока лет. Великий князь старался обеспечить Польше достойное место в европейском доме, и когда не помогала дипломатия, полагался на силу. Воевал с Москвой, хоть и с переменным успехом Василий III после нескольких попыток в 1514 г. взял Смоленск, но радость победы была омрачена жестоким поражением под Оршей осенью тою же года.
Впрочем, это не принесло Сигизмунду особой пользы и не вернуло Смоленска. Не сумел он воспользоваться и плодами победы над тевтонами. Его войска уже добрались до Кенигсберга, но польская внешняя политика не имела ясной цели, и дело кончилось перемирием. Сигизмунд возвратил взятые крепости, за что получил возможность провозгласить себя князем Пруссии. Великий магистр Тевтонского ордена пал на колени перед Сигизмундом, восседавшим на троне на краковском рынке. Когда церемония закончилась, придворные выхватили из толпы нескольких любопытных мальчишек и больно высекли: чтобы-де помнили и в старости другим рассказывали, как прусский герцог присягал польскому королю.
Оставляли желать лучшего и внутренние дела. В государстве царили продажность и безответственность, шляхта была недовольна политикой Сигизмунда. Современник сетовал: «Все расстраивается, теряется вера в прочность Речи Посполитой». Европа тоже видела, что в Польше слабая власть, и вела себя соответственно. Словом, занять влиятельное место за международным столом Сигизмунду так и не удалось. Зато он знал и любил искусство, а поскольку женат был на итальянке, то во время его правления в Польше появилось немало итальянских мастеров, а вместе с ними и новые костелы, дворцы и замки в тамошнем вкусе.
